Илья Синельников. Жизнь и политика

Илья Синельников Жизнь и политика

Директор Школы Бюро Горбунова рассказывает, как привлёк миллион долларов в свой стартап, как устраивался в бюро и почему переехал в США.

I. Проекты

Как ты стал директором школы? Какими проектами в бюро занимаешься кроме школы?

Отвечу с конца. Другими проектами в бюро я не занимаюсь очень долго. Я был директором школы с самого начала, но меня не называли директором, потому что во всей школе были я и Артём.

Артём рассказал об идее школы мне. Я ответил: «Зашибись!» Почему он ко мне обратился? Об этом лучше спросить у Артёма. Думаю, потому что я менеджер продуктов и проектов — это лучше всего меня описывает. И в бюро я начинал именно как менеджер.

А ёще моя страсть — образование. Я начал преподавать, когда был на втором курсе, учил четверокурсников. Не потому что у меня были какие-то уникальные знания или суперспособности, а потому что мне самому очень хотелось.

В Плехановской Академии, где я учился, всегда были рады, если кто-то готов вести семинары. Я вёл свою дисциплину по проектированию экономических систем, принимал экзамены, расписывался в зачётках. Это тешило моё самолюбие, конечно, но это никогда не было главной причиной. Мне интересно исследовать, как люди учатся, как меняются принципы образования с технологиями.

С другом и будущим партнёром по «Лексилу» и «Купи салону» — Алексеем Крыловецким. Плешка, второй курс

Когда я уезжал учиться в США в 2013 году, школа бюро ещё не открылась, мы её только начали обсуждать с Артёмом. Одна из важных причин переезда — желание посмотреть, как учатся в Америке, в совершенно другой системе. В России я через всё прошёл: был в обычной школе, в лицейской, получил высшее образование и красный диплом, отучился полтора года в аспирантуре, бросил её. Мне всегда было интересно: как там у них в школе? как в институте? какие системы преподавания есть? как устроено онлайн-обучение? как дела с практикой?

Всё это наложилось на идею школы. Я вписался с самого начала, и мы с Артёмом вместе придумывали детали. В основном придумывал Артём, а я со стороны анализировал, критиковал, помогал сделать.

Если оглянуться назад, посмотреть, во что выросла школа силами такого маленького числа людей, то это фантастика. В бюро нет и не было выделенных людей для школы. Школой занимается Артём, при этом на нём издательство, клиентские проекты, советы.

Я не представляю, как Артём всё это делает, ещё и уделяя внимание таким мелочам, как висячий предлог в любом письме рассылки

Просто восхищаюсь, это феноменально. Никто из преподавателей тоже не занимается только школой.

Когда школа стала расти, решили, что надо как-то называть должности, хотя это всё условно. Артём как ректор школы составляет долгосрочную стратегию развития, хотя понятно, что он и ректор, и директор, и корректор. Я директор школы, который отвечает за то, чтобы школа работала, чтобы набор был, чтобы учёба шла, чтобы все были довольны. При этом, естественно, почти всю организационную работу делает Лера Панина с помощницей.

Потом в бюро появился техноконтур — отдел собственной разработки, который тоже переводит школу на правильные технологические рельсы. Появился кабинет, появилась автоматизация и, вообще, в недрах — полноценная система дистанционного обучения. Хотя начинали мы с папок в Гугле, лекций в Ворде и рейтинга в Экселе, который считался с криками и такой-то матерью.

Обсуждение сайта школы в бюрошном Бейскемпе

На вебинаре ты сказал, что «Энви» переходит в стадию заморозки. Что сейчас происходит у тебя? Чем занимаешься?

Да, он в такой полузамороженной стадии остался на Гавайях. Ничего не происходит с точки зрения развития. Поэтому я решил не сидеть, не терять время, тем более мне не нравятся Гавайи. Туда офигенно приехать на каникулы или медовый месяц провести в любое время года, но жить там и работать совершенно невыносимо.

Я вернулся в свой любимый Бостон. Занимался подготовкой своего нового курса и школой. В прошлом году много чего пришлось по ней решать и переделывать. Сейчас выбираю, каким проектом дальше заниматься. Тут пока ничего не расскажу — со временем.

Преимущество работы в прокате

Вид из окна на Гавайях. Закат

Любимый пляж Ланикай

В 2006 году ты основал компанию «Лексил», вы занимались устройствами для блютус-маркетинга. Насколько я знаю, вы привлекли миллион долларов от инвестора, и это был год, когда ты закончил Плешку. Расскажи, как это было.

В конце пятого курса друг сказал, что они с другим нашим, третьим, другом делают программку для компьютера, которая умеет находить устройства по блютусу и передавать туда контент. Тогда не было Айфонов: было 150 тысяч разных моделей телефонов и появился блютус как средство передавать какие-то файлы на телефон. Это типа прорыв был.

Мы стали это обсуждать, и идея так разрослась, что мы хотим не просто программку, а устройство. Короче, прямо придумали проект. Я думал, что делать, как его разрабатывать: нет же денег, ничего нет. Вложили стипендию, накопленную за несколько месяцев, сделали кривой, едва работающий прототип, запихнули это устройство в ящик от инструментов.

Купили инструменты в симпатичном кейсе, выкинули их, положили в кейс наше устройство и наклеили большую наклейку «Лексил»

Стали искать инвестора. Написали бизнес-план на 120 страниц. Прямо как по учебнику: со всеми графиками, все дела. Естественно, большая часть была из головы, пальцем в небо. И реально за два с половиной месяца через знакомых знакомых нашли инвестора.

Слева — тот самый ящик из-под инструментов с наклейкой. Справа — 2006 год, первый месяц в офисе, в компании четыре человека

Сделали компанию, прямо стартап. На пике у нас 40 человек работало. Это правда про миллион, который вложили в компанию. Но это не миллион, который нам на руки дали по 500 тысяч, это деньги, которые были потрачены на компанию. На самом деле чуть больше миллиона, если считать за два года. И это именно инвестиции, потому что никакой прибыли мы так и не показали.

В 2008 году случился финансовый кризис. Он больно ударил по России, и наш инвестор обанкротился и перестал вкладывать деньги.

Поскольку мы за два года так и не смогли сделать прибыльный продукт, мы просто обанкротились на следующий же месяц

Я хорошо помню своё чувство: «Офигенно было, сейчас другое забабахаем без проблем». Сейчас бы я, наверное, с такой лёгкостью не отнёсся ко всему, что происходит. Это был безумно интересный опыт, с кучей ошибок, естественно. Если говорить о самой идее, то понятно, что в том виде, в котором мы её придумали, она не могла выстрелить.

«Лексил» ищет телефоны с включенным блютусом и отправляет короткие видеоролики с фильмами фестиваля

Переезд в новый офис, июль 2008

Алексей Крыловецкий за стендом «Лексил» на выставке

Вам 21 год, вы только выпустились из универа, в ваш проект вложили кучу денег, вы рулите командой в 40 человек. Не срывало башню?

Это же не в одночасье происходит. Начинаешь с полутора человек, вкладываешь стипендию. Потом дают деньги, и вас становится пятеро в одной комнате офиса. Потом ты начинаешь расти, у тебя появляется команда разработчиков на аутсорсе. Потом ещё одна, потому что переживаешь, что одна зафейлит и погубит проект. Всё плавно происходит.

И, наоборот, это давление. Ты же понимаешь, что тратишь деньги на инфраструктуру, разработку, а выхлопа нет. Не то, что крышу не срывает, а ты понимаешь, что все рискуют, а отвечаешь за это ты. И если не получится, то в каком-то смысле это твоя вина.

Тогда был период экономического бума и свободных денег, которые активно вкладывали в стартапы. Мы попали в этот период с нашей активностью, командой, желанием, идеей, в которую поверили. Поэтому нас не сносило — наоборот, мы считали, что медленно развиваемся, что надо делать по-другому и гораздо быстрее. Это постоянная гонка, и у тебя нет времени остановиться и подумать: «Я крутой».

И закончилось всё в одночасье. Единственное, что помогло сохранить тогда психику, — это то, что, вроде как, это была не наша вина. Типа так сложилось, мировой кризис, что поделаешь. Никто тогда не думал, что у нас идея — фигня. Но потом, через два-три года, наблюдая, куда всё катится, мы понимали, что, если бы кризис не случился, нас всё равно бы ждал конец. Либо нам пришлось бы сильно переформатироваться, и это была бы другая компания.

7 ноября 2008 года ты пишешь в ЖЖ: «Кризис, мать его за ногу, не проходит бесследно. Наш любимый инвестор фактически обанкротился и мгновенно перестал платить
по счетам». Что происходило дальше?

В этот момент рушился миллиардный бизнес, поэтому инвестору было максимально не до «Лексила». Нам было очень сложно: мы продавали мебель, чтобы рассчитаться по зарплатам.

Мы покупали дорогой кожаный диван, потому что считали, что это важно, что это определяет успех компании. Мне за это стыдно до сих пор

Неправильный настрой был во многих вещах, не хватало мне курса по работоспособным системам.

Когда мы продавали мебель, покупатели всё увезли и не заплатили, кинули. Инвестору было не до этого. Получилось, что мы не могли с кем-то рассчитаться за последний месяц: люди подавали в суд. До чего-то страшного не дошло, почти со всеми рассчитались.

Это был тяжёлый и неприятный месяц, но всё прошло быстро. Мы через полтора месяца уже другим делом занимались.

Тот самый кожаный диван

В январе 2009 года ты в ЖЖ анонсируешь веб-студию и говоришь, что она вытекает из твоей работы в рекламном агентстве «Вом». Это что была за история?

Ох, это как в другой реальности. Когда всё рухнуло, я сделал свою студию «Депл грей». У нас в «Лексиле» было подразделение, которое должно было заниматься мобильным контентом, и там оставался бесхозный фирменный стиль — за него были заплачены большие деньги. Я подумал: «Вот логотип, название, сайт, всё есть. Скажу, что у меня теперь студия «Депл грей».

Архив сайта студии «Депл грей»

«Вом» мы делали с Алексеем Крыловецким, с которым делали «Лексил» и дружим до сих пор, и с двумя другими партнёрами. Агентство занималось пиаром в интернете, продвижением товаров, вирусными акциями и было одним из первых, кто себя так позиционировал.

В Москве появился магазин «Утконос»: ассортимент как в «Пятёрочке» и доставка домой или в пункт выдачи. Пунктов сделали тысячу по Москве. Идея была офигенная, но не взлетела. Девочка, которая отвечала за контент, главный партнёр с той стороны, делала вирусную акцию, в которой известные блогеры пиарили «Утконоса».

Блогеры пиарили не в открытую, а делали вид, что они случайно воспользовались услугами магазина и искренне довольны

И там реально все пуканы порвало в интернете: заказные акции, а никто не написал, что это реклама. По-моему, даже блогер Рустем Адагамов в этом участвовал.

Я был мал, неопытен: не знал, как к этому надо относиться. И тогда же Артемий Лебедев стал продвигать идею, что реклама обязательно должна быть подписана, и наехал, по-моему, на Адагамова, что он типа джинсу постит. Потом и другие начали подписывать рекламные посты, стало стыдно делать по-другому. Но у блогеров, которые в этом поучаствовали, репутация пошатнулась так, что не отмыться.

Мы делали вирусные акции, пасхальные яички для сайтов. Всё было плохо, мы разосрались с партнёрами, и через полгода «Вом» распался. У сторон остались обиды друг на друга на всю жизнь. Ретроспективно я понимаю, что сама идея заниматься чёрным пиаром — это, как сейчас сказали бы, зашквар. Так делать, конечно же, нельзя, но тогда я об этом не думал, потому что был глуп.

В офисе «Вома», март 2009

В 2009 году ты много писал в ЖЖ о дизайне. Почему? Из-за этого интереса ты решил пойти в бюро на вакансию дипломатичного менеджера?

Рекламную графику сверстать — это не моё, а проектирование интерфейсов, дизайн в широком смысле — это мне всегда было интересно. В институте я сам программировал и делал интерфейсы. Мне это было интересно, но никто не говорил, что есть дисциплина «дизайн», где этому можно учиться. Было полторы книги: какая-то книга Кирсанова, ещё что-то, потом «бизнес-линч» появился. До этого, естественно, читал Артемия Лебедева и восхищался всем, что он пишет и делает.

Руками я делал сам, но не очень хорошо и не очень любил. Любил находить кого-то, кто делает, а я руковожу. Может быть, странно звучит, но у меня это лучше получается.
Когда мне нужно самому сидеть три недели, пилить интерфейс, у меня плохо получается. Но я офигенно могу руководить командой, говорить, в чём ошибка, как сделать лучше, помочь организовать и выпустить.

Тогда казалось, что дизайном может заниматься любой. Я, естественно, называл себя дизайнером, потому что считал, что могу это делать. Мы делали сайты для клиентов: я находил аутсорсеров, подрядчиков, а сам выступал как арт-директор. Так себя и называл — совершенно без стеснения.

Отчёт о проекте на сайте студии «Депл грей»

Тогда бюро появилось, и я, естественно, читал советы Артёма. Сейчас странно прозвучит, но я безумно хотел попасть на курс Артёма Горбунова по интерфейсам. Это был, вообще, первый курс бюро. Курс дорого стоил, я тогда думал: «Блин, надо мне в бюро устроиться работать и пойти на курсы бесплатно». Я ж на самом деле не дизайнер и не технолог — непонятно кто. Менеджер типа, управленец, стартапер.

И тут появляется вакансия дипломатичного менеджера. Когда увидел, подумал: «О, зашибись, это же про меня». Просто с улицы написал Артёму. Там была длинная эпопея, как я устраивался, три собеседования прошёл, но устроился и попал на курс. Помогал организовывать, договаривался о месте, занимался раздаткой.

Как устраивался в бюро?

Сделал все пять кейсов тестового задания. На что Артём лаконично поинтересовался:

В ответ я соврал (так, конечно, не надо делать): «Как раз сейчас читаю Сначала скажите „Нет“. С другими работами не знаком».

Артём: Сколько вам осталось? Напишете, как дочитаете?

Я: Прочитал примерно треть. Артём, а это принципиальный момент?
К чему мне готовиться? =)

Артём: Понимание идеологии переговоров — главное, что требуется на первом этапе от сотрудника на этой вакансии. Книга Кемпа — носитель идеологии. Я просто хочу сэкономить время 🙂

Я: Мне нужно еще несколько дней, чтобы вдумчиво дочитать. Как дочитаю, сразу напишу.

В этот момент я скачал книгу из интернета (так тоже не надо делать), прочитал по диагонали — всё же понятно: уж что-что, а переговоры я вести умею — и через пять дней Артём пригласил на собеседование:

Оказалось, что правильно я ответил на один кейс, и Кемп мне никак не помог. Артём попросил перечитать Кемпа и прийти ещё раз. Я был тогда очень самоуверенным и списал свой фейл на то, что скачал не полную версию. Вот серьёзно так подумал. Купил печатную книгу, прочитал за два дня, и пришёл к Артёму во второй раз. С его подсказками и наводящими вопросами почти справился со всеми заданиями.

Артём меня пригласил в бюро, и следующие полгода мы ходили вместе на встречи с клиентами, обсуждали переговоры, систематизировали знания. Потом, поскольку я был менеджером, мы начали всю эту историю с переговорами. Тогда только Артём писал советы в понедельник и четверг по интерфейсам. Он предложил мне писать советы по переговорам.

Из бюро я уволился через восемь месяцев, потому что пошёл заниматься своим проектом — «Купи салоном».

Бюро по моим тогдашним меркам медленно росло, я не видел себя там в качестве менеджера

Потом появилось уже, что дизайнер должен сам общаться с клиентом. В 2010 году я ушёл из бюро и не писал советы по переговорам полтора года — их писал Артём.

Мы продолжали общаться, и в 2012 году Артём спросил, что я думаю про курс по переговорам. Мне хотелось, я считал, что это моё. Полтора года делали с Артёмом курс. Я снова стал вести советы для пиара курса, и это сотрудничество не закончилось до сих пор.

Расскажешь про «Купи салон»?

Это та штука, которую я в Америке никогда не пишу в резюме. Она не вписывается во всё, что я делал в жизни.

После того, как кризис закончился, мы искали с другом, что дальше делать, какой компанией заниматься. Был «Вом» на полгода, а потом в 2009 году нам бывший инвестор «Лексила» предложил заняться компанией по перетяжке автомобильных салонов кожей: «Она после кризиса на ладан дышит, сейчас подохнет. Если через три месяца компания не начнёт работать в плюс, я больше не вкладываю. А если начнёт, то тогда вам половина компании».

Перетяжка салона кожей — трудно что-то более рандомное придумать. Тогда я считал, что управление и бизнес универсальны, а сейчас бы, наверное, не стал этим заниматься. Хотя ни о чём не жалею — просто со стороны кажется, что это было странно. При этом моя студия «Депл грей» осталась, я даже для кого-то делал сайты. В «Купи салоне» все сайты, все информационные штуки я делал.

Промостраница о подогреве руля для «Купи салона», 2013. Арт-директор — Илья Синельников, дизайнер — Валерий Попов

За три месяца нам удалось выйти в плюс. Мы с Алексеем бегали по дилерам и продавали, как в кино, где Уилл Смит с коробкой бегает и всем предлагает. И всё получилось. Я работал почти три года в «Купи салоне» как руководитель отдела продаж. Не сказать, что это было моё и нравилось, но это приносило неплохие деньги. В целом было интересно, нормально.

Через год мы вышли на пик и выкупили долю предыдущего инвестора

Перетяжка салона Инфинити — пример с сайта «Купи салона»

Через какое-то время я понял, что мне неинтересно в этом развиваться, это не моё. Для меня самое важное — работать и вращаться среди людей, которые умнее меня. Это я относительно недавно в таком виде сформулировал.

Я продал свою долю и через год уехал учиться в Америку. Всё, что получил с «Купи салона», вложил в американское образование. Продолжил удалённо заниматься бюро.

Репортаж о «Купи салоне»

II. Переезд в США

Почему ты решил переехать в Штаты?

Я и в институте думал, что было бы интересно поучиться где-то ещё: испытать себя, сравнить с лучшими. Я понимал, что только англоговорящая страна подходит, потому что я английский так и не выучил до конца. Америка — всё-таки самый большой котёл, и кажется, что тут больше возможностей, больше всего, жизнь кипит. Поэтому решил, что сюда надо.

Я пробовал ещё в 2012 году поступить в американскую аспирантуру. Сдавал экзамены, готовился. Написал заявление в 40 вузов: это та ещё работа, потому что в каждый нужно отправлять большой пакет документов.

Отправлять заявления — это работа четырёх месяцев: искать вузы, выписывать в Эксель, переводить деньги за каждое заявление, писать эссе

Меня никто не взял. Пригласил единственный вуз — по совершенно дикой иронии это был институт на Гавайях. Он меня пригласил, но стипендию не дал, что не совсем типично для аспирантуры. Они сказали: «Хочешь учиться — учись, но за свои деньги». А у меня тогда и денег-то не было, и я не был уверен, что хочу на Гавайи. Я думал, что надо экзамены лучше сдавать.

Потом я понял, что аспирантура — это четыре года, это только наука и, может быть, не совсем моё. Я всё-таки более прикладные вещи люблю — не фундаментальную науку. Решил, что надо поступать в магистратуру. Отложил ещё на год, пересдал ГРЕ — это такой международный экзамен для вузов. Пересдал ТОЕФЛ. Полгода готовился к математике, чтобы сдать хорошо. Улучшил балл. Тогда же продал долю в «Купи салоне», и появились деньги на обучение.

Результаты ГРЕ. Сдавал три раза. Самый важный результат — 86 баллов из 100 за математику

Проделал то же самое через год с магистратурой. Подавал в шесть университетов, меня пригласили в пять. Один из них дал стипендию: не очень большую, но всё равно приятно. Самое важное, что супруга смогла тоже в Бостоне поступить на магистратуру в другой университет. И мы переехали.

Всегда хотелось пожить в другой стране, чтобы просто посмотреть, вдруг больше понравится. Было любопытно в университете поучиться, потому что это расширяло мою воронку возможностей. Я не сомневался в переезде, это была цель. Три года я её добивался и очень был рад, когда получилось.

Приглашение в университет в Бостоне

Ты закончил магистратуру и решил остаться. Почему?

Эта тема всегда вызывает много пересудов и агрессии, поэтому хочется говорить аккуратно. Тема эмиграции — это всегда очень индивидуально. Меня смешат посты на «Виси.ру»: «Почему я вернулся», «Почему уехал» или ещё что-нибудь в таком духе, максимально пафосное. В таких вещах нет никаких правил, никакой общей правды.

Всё зависит от тысячи факторов: случая, удачи, восприятия, родителей, детей. Мне конкретно нравится жить в Бостоне, в Калифорнии тоже классно, потому что уровень жизни в целом высокий. Транспорт удобный, гулять хорошо, кафе классные, люди приветливые, медицина отличная, безопасно — какой-то такой набор, который нравится.

Лужайка перед корпусом университета

Гарвардский шатл ну улицах Кембриджа

Обсуждение макетов на стажировке в groupvisual. io

Переезд связан с твоими заметками в ЖЖ о протестных акциях, о Путине?

Ты про Навального меня спросишь?

Да, про Навального.

Спроси конкретнее, я тебе конкретнее отвечу.

III. Политика

У тебя было много заметок на эту тему и в резкой форме. А сейчас сложно что-то найти, чтобы Илья Синельников рассуждал про политику.

Сёма, это офигенный вопрос, снимаю шляпу. Я сейчас отвечу максимально честно, а потом, если ты не против, подумаю, можно ли такое писать.

Я политически активный чувак, мне не нравится всё, что происходит в России с 2010 года. Я ходил на протестные акции, поддерживаю Навального как борца с режимом. Меня смешат аргументы, когда начинают его критиковать. Я выражал свою политическую позицию открыто и очень хотел что-то изменить, хотел, чтобы Россия встала на правильные рельсы. И всё равно, это был бы Навальный или ещё кто.

Важно построить правильные институты или хотя бы идти в направлении человечества и прогресса, а не на 180 градусов в обратную сторону. А тогда уже мне было понятно, что мы разворачиваемся в другую сторону.

Я не понимаю, когда говорят, что политикой не интересуются. Ты, конечно, можешь не интересоваться, но тогда политика интересуется тобой. Если ты на всё жалуешься, то пытайся что-то изменить. Это не значит, что на демонстрации обязательно выходить, хотя бы мнение своё высказывай, а не делай вид, что всё нормально.

Когда начинаешь разговаривать, жалуются, что в медицине плохо, в образовании плохо, в судах плохо. Начинаешь копать и понимаешь, что нельзя ничего изменить, потому что одно цепляется за другое, другое за третье, третье за пятое. Всё всегда приходит к тому, что институтов нет. Они просто необходимы, чтобы что-то приличное построить.

Мне это было понятно, я очень хотел изменить ситуацию. Хотя в этом смысле я труслив: не собирался садиться в тюрьму, попадать в автозаки. При этом я ходил на несогласованные акции: считал, что это мой гражданский долг. Высокопарно звучит, но я правда так думал. И думаю.

Когда решил уехать, я понял три вещи.

Хотя это можно назвать трусостью или даже предательством, я сделал свой выбор: ты или борешься, или уезжаешь

Я не знаю третьего. Ты сидишь, тебе не нравится, но ты ничего не делаешь — как так? Тогда, естественно, за тебя всё решат. Тогда не жалуйся, что они не так решили, если ты устранился из этого процесса.

Во-вторых, я понимал, что, если ты уехал, а потом оттуда что-то пишешь, это всегда воспринимается очень плохо. «Ага, сам свалил, а теперь критикуешь».

Третья причина — в какой-то момент просто стало страшно. Визы, родные, пятое-десятое. У нас и за репосты сажают сейчас, если ты пишешь, что Крым не наш или ещё что-нибудь такое. Это теперь не моя война, хотя в душе я чувствую, что это, наверное, не совсем правильное решение про «не моя».

Если глобально говорить, мне больно от того, что я в каком-то смысле вынужден уехать. Больно, что в России всё так, что люди вынуждены уезжать. Пугающее число моих знакомых уехало из России в США, Австралию, Канаду, Ирландию, Англию, Швецию, Германию, Швейцарию, Израиль, Финляндию.

Бывает, говорят: «Тебя же это не касается. Тебя полицейские не обыскивали, тебя не судили неправильно, тебя лечили нормально». Моя зона комфорта не ограничивается квартирой, она гораздо шире. Мне важно, как тебе ответят в магазине, важно, чтобы на дачах ни у кого не было трёхметровых заборов, важно, чтобы улицы чистые были. Мне больно от того, что этого всего нет.

Но больше всего меня убивает отсутствие света в конце тоннеля. В 1991 году всё было в тысячу раз хуже, но при этом у всех было ощущение, что скоро будет лучше. Пусть оно не оправдалось, но это ощущение долго было. Приятно жить с надеждой. Сейчас такого ощущения нет — с 2010 года кажется, что дальше будет хуже и хуже. Как с этим комфортно жить, я не придумал.

Митинг на Болотной площади, 2011

Ты сказал, тебя смешат критики Навального. Почему?

Потому что дело совершенно не в Навальном. В любом обществе, чтобы оно развивалось, должна быть конкуренция. У конкуренции куча недостатков, но лучше пока не придумали. Мне кажется, что каждый здравомыслящий человек должен ратовать за то, чтобы и в политической жизни была конкуренция.

Неважно, это будет Навальный или кто-то ещё. Должна быть конкуренция: с выборами, дебатами, спорами, чёрными компроматами. Такая система позволяет человеку не засиживаться. Функция Навального не в том, чтобы стать президентом, хотя, как мне кажется, он был бы неплохим президентом. Он локомотив политической конкуренции. Самое главное, что я бы требовал от Навального, если бы он стал президентом, — сократить срок полномочий президента до четырёх лет и максимум два срока без всяких трюков.

Самое главное, что должны мы, граждане, обеспечить — это работающие институты смены власти. Если Навальный окажется людоедом, значит, будет импичмент, и его не переизберут

В Америке отличный пример: они выбрали закомплексованного идиота — и ничего страшного. Вот в чём самый кайф. Во-первых, наверняка его не переизберут. Во-вторых, все эти четыре года, если раньше не будет импичмента, Америка как шла вперёд, так и будет идти.

В России почему-то люди считают (а пропаганда помогает), что нужно стремиться к стабильности. Даже если ты не слушаешь эту пропаганду, она всё равно проникает в мозги. А правда в том, что общество и каждый человек должны стремиться к нестабильности.

Стабильность — это загнивание. Ты должен всеми силами пытаться этого не допустить, чтобы у тебя была движуха во всём, чтобы у тебя была конкуренция, чтобы всё кипело, чтобы появлялись идеи, отмирали, чтобы люди переходили с одной работы на другую, деньги перетекали в отрасли, люди ездили во все страны, выходили из зоны комфорта.
И тогда у тебя общество, страна и каждый человек развиваются сами по себе, без вмешательства.

Говорить «Ничего не трогайте, чтобы не сломалось» — это всё равно, что себя похоронить заживо. Жизнь так не работает.

IV. Блиц

Какие рассылки и медиа читаешь?

Каждый день читаю «Спортс.ру» через приложение. «Медузу». Раньше читал «Ти-джорнал», но перестал и не жалею. Что-то он скатился в какое-то говно, на мой вкус.

Читаю рассылку Ильяхова. Фейсбук просматриваю и по работе, и не по работе. Получается, что там подписан на главных чуваков в этой сфере: от Бирмана до Лебедева. У меня на Ютюбе много подписок на классные каналы англоязычные. Там есть научно-популярные каналы, от которых просто не оторваться.

Любимые Ютюб-каналы:

  • Crestbook Шахматы
    О шахматах от лучшего шахматного комментатора Сергея Шипова;
  • Real Engineering
    Об инженерных штуках;
  • Numberphile
    О математике;
  • RealLifeLore
    Интересно научно-популярно обо всём;
  • Wendover Productions
    Ещё один научно-популярный;
  • CGP Grey
    Коротко и интересно, образец;
  • 3Blue1Brown
    О математике, сложные темы максимально наглядно.

За каким видом спорта следишь?

За футболом, не только за российским. Болею за «Спартак».

Сам играешь?

На Гавайях не играл, потому что там очень жарко. Я не могу бегать в 30 градусов, поэтому на Гавайях я играл в волейбол. Когда вернулся в Бостон, записался на футбол, играюи в зале, и на улице. На прошлой неделе первый раз в жизни поиграл в американский футбол. Но в облегченной версии, без заваливаний на землю — нужно вместо этого ленточку сорвать с бёдер.

А ещё я подсел на шахматы в последний год. Смотрю всякие обучающие видюшки на Ютюбе, решаю задачки, с мамой постоянно играю. Я думаю, надо в чате написать: «Чуваки, кто хочет в шахматишки, давайте блиц».

Американский футбол. Оказалось интереснее, чем можно было подумать

Какую технику используешь?

У меня Макбук Про 2015 года, которым я полностью доволен. Купил себе зелёный экран и микрофон (оказался говном), чтобы вебинары нормально делать. Больше ничего нет.

А телефон, планшет?

Айфон Икс. Был Айпад, но я его отдал, потому что не пользуюсь.

Сколько часов в день работаешь?

Я стремлюсь к тому, чтобы продуктивно работать хотя бы часов семь, которые обычно растягиваются на весь день. Дома есть проблема, что я встаю, быстро завтракаю, сажусь за компьютер и до ночи с ним. А из этого продуктивных часов может быть немного.

У меня нет никакой суперстройной системы. Иногда бывает, сижу 12 часов что-то полезное делаю, а на следующий день на полтора письма отвечу и всё. Не буду делать вид, что я тут образец для подражания, скорее наоборот. Прокрастинация часто нападает. Пытаюсь бороться.

Проще, когда есть важное дело. Ещё для меня дедлайны офигенно работают. Если знаю, что можно и завтра сделать, точно сделаю завтра. А если знаю, что нужно за два часа успеть сделать, то успею.

Как планируешь работу?

У нас два раза в неделю встречи с Артёмом. Я понял, что мне удобнее всего пользоваться стандартными маковскими заметками. И всегда под рукой тетрадка с ручкой. Очень люблю писать в тетрадку. Встречи в календаре.

Какая ближайшая задача в карьере?

Я сейчас выбираю, в какой большой проект ввязаться. Мне хочется найти такой проект, где я смогу принести максимальную пользу.

Если конкретно, как это ни смешно, я очень хочу прочитать внимательно лекции Куличевского по Аналитике и маркетингу в Школе менеджеров. Чтоб с тестами и заданиями. Первый тест, кстати, хреново сдал. Мне как менеджеру проектов не хватает знаний по аналитике: как её смотрят, считают, в том числе физически как пользуются Гугл Оптимайзом, Гугл Аналитиксом. Понятно, я знаю какие-то штуки, но явно недостаточно.

Расскажи о своих провалах, ошибках с ощутимыми последствиями.

Наблюдение последних двух недель: «Синельников, смотри, что-то частенько нужда стала решениями управлять». А так, провалов дофига всяких бывает, кто бы сомневался. Я тебе из «Энви» приведу пример. Был случай, где я прямо слажал, а потом извинялся.

В «Энви» есть самый главный босс, а я отвечал за прокат, и другой чувак отвечал за продажи. Мы с этим чуваком в параллели находимся: я сдаю в прокат машины, а он их продаёт. Друг другу мешаем.

У нас есть общий чат в Телеграме, и надо было в нём решать, какие машины сейчас сдаём, а какие на продажу. Я долго готовил предложение, а чувак в чате написал: «Я не знаю, что это такое. Решайте сами». Я ему в чате написал: «Чувак, WTF??? Мы это обсуждали». Это привело просто к буре, к такому конфликту.

Я пришёл к нему в кабинет разобраться, там были другие сотрудники.

Он начал на меня орать: какого хрена я себе позволяю, что я о себе думаю, что я никто, пошёл-ка я на хер и буду делать, что он сказал

Я, естественно, офигел. Сказал, что разговаривать не буду, хлопнул дверью при всех и ушёл.

Это был конфликт, который было тяжело и неприятно разруливать. В результате получилось, что я не прав, потому что первый в чате перешёл черту, когда перед другими сотрудниками сказал чуваку «вот зе фак». Я ещё из-за языка не оценил, насколько это грубо звучит. Он ответил ещё резче, чтобы себя поставить перед коллективом, не потерять авторитет, тоже перегнул палку, но началось всё с меня.

Мне пришлось потом извиняться перед ним и перед всеми. В каком-то смысле мой авторитет упал, я страдал ещё несколько недель из-за этого. Изначально проблема была в том, что мне показалось, что он грубо ответил, не оценил мою работу. Даже если это так, мне всё равно стоило бы с ним лично решить вопрос.

Есть такая проблема: я на критику часто импульсивно отвечаю. Мне нужно себя заставлять ничего не делать в первые 5 или 10 секунд. Потом я понимаю, что человек меня обидеть не хотел и это правильное замечание, за которое нужно поблагодарить. Но первая реакция: «Да ты охуел, пидарас?!».

С Артёмом чаще всего такое происходит, потому что он всё утверждает и он всегда критикует. В 99% случаев это правильные замечания, но мне каждый раз хочется защищаться и спорить. Сейчас, конечно, меньше, но всё равно осталось. Причём, если ты начинаешь спорить, обычно сам себя больше закапываешь.

Какие книги стоит прочитать в 20 лет?

Айн Рэнд — «Атлант расправил плечи».
Хорошо зашло. Про философию капитализма и пользы для себя, которая становится пользой для всех.

Михаил Веллер — «Приключения майора Звягина».
Я реально раз десять читал. Книга про то, что можно всё. По теме Товеровского.

Юваль Ной Харари — «Sapiens. Краткая история человечества».
Одна из лучших из научно-популярного. Когда читаешь, на себя всё проецируешь. Просто супер.

Януш Вишневский — «Одиночество в сети».
Читал, когда был юн и слезлив. Мне нравилось.

Дэниел Киз — «Цветы для Элджернона».
Про психологию, развитие, интеллект. Художественная тоже. Очень понравилась в своё время.