Директор Школы Бюро Горбунова отвечает хейтерам.
Я успел поговорить с Ксенией Цветковой. Она училась на бесплатном, не сдала курсовую, и её отчислили. Ксюша говорила, что полученные знания помогли ей в карьере, но от двух вещей в школе у неё возникает ощущение наебалова.
Почему школа не обновляет лекции? Складывается впечатление, что у вас был материал с курсов и вы просто решили его продавать. Вторая претензия — по тестам. Прошло столько наборов, но почему до сих пор находят ошибки в тестах?
Блин, обожаю такие вопросы. Чем жёстче, тем интереснее.
Начну со второго вопроса. Я уверен, что ошибки в тестах и дальше будут встречаться. Ошибки связаны не с какой-то опечаткой, а вот с чем. Буду говорить на примере тестов по переговорам. У меня там описана какая-нибудь ситуация и задан вопрос: «Как вы поступите?» Было очевидно в целом, какие варианты ответа правильные, какие нет. Потом приходит студент и говорит: «Смотрите, этот вариант неправильный. Тут же не сказано, что так, поэтому я предположил, что вот так. Тогда мой ответ становится правильным». Думаешь: «С точки зрения логики студент прав. Можно предположить вот так, и тогда мой вариант ответа становится неправильным». Это же не математический пример, где есть однозначные ответы.
Получается, формально я не должен засчитывать ответы на этот вопрос. Как в суде: ты не можешь человека осудить, если у тебя есть хоть малейшее сомнение или нестыковка. Мы в таких случаях принимаем сторону студента, говорим, что, действительно, вопрос составлен некорректно. Хотя до этого сто человек из ста ответили правильно на него.
Я честно скажу, в первых наборах ошибок было много, потому что тестов больше сорока и тесты сложные. Преподавателям и тем, кто за ними проверяет, легко что-то недосмотреть, особенно варианты типа «можно подумать так, а можно вот так». Сейчас ошибок гораздо меньше, но они всё равно встречаются и будут встречаться. Я в этом большой проблемы не вижу: если кто-то пишет об ошибке в тесте, мы снимаем этот вопрос. А ещё смотрим на статистику: если в каком-то вопросе разброс в оценках, перепроверяем вопрос.
Теперь про то, что Бюро использует существующие материалы, их не меняет, стрижёт деньги и всех наёбывает. Никто не скрывает, что часть теоретических материалов школы и так находится в открытом доступе. Ведь теория — это то, над чем преподаватель работает всю жизнь.
Идея школы долго вынашивалась. Мы думали, как сделать так, чтобы выпускники школы получили офигенный рост в профессии. Школа, её программа, формат, рейтинг, отсев, несдвигаемые дедлайны — это же очень необычно, так никто не делает. Нет таких школ и курсов, где бы говорили: «Ты не попал в тридцатку, ты дальше не идёшь, нам плевать, что ты готов заплатить деньги». Таких нет. Эта система придумывалась, чтобы принести конкретную пользу людям: мы учим работать с материалами, получать обратную связь и жёсткую критику на второй ступени. Делаем так, чтобы человек впитывал идею пользы, которой пронизаны все предметы: от вёрстки до управления проектами и переговоров. Изначально было понятно, что школу надо строить на такой основе. И теоретическую ступень делать вот так.
Я проводил курс и читал теорию так, чтобы запись можно было нарезать на логичные понятные куски, чтобы это стало основой для теоретической ступени школы. Это и есть теория, никакой другой теории просто нет. И так делали все.
В некоторых дисциплинах даже курса ещё нет, но уже есть теоретические знания, как в дисциплине Артёма. Когда Артём стал писать советы, он понимал, что это не абстрактные советы в вакууме, а это будут главы в школе, поэтому они должны быть структурированы, последовательны.
Куски теории обновляются, когда это необходимо. Максим Ильяхов, например, любит какие-то штуки добавлять. Алексей Куличевский решил, что какой-то части не хватает и вставил её, хотя у него вообще первый набор. У меня не менялась теоретическая часть, и я пока не планирую это делать.
Эта же теория стала основой для моего нового курса. Она получилась полезной, что доказывает школа. Я могу дать теорию для самостоятельного изучения. Нет задачи мне как попке-дураку повторять то же самое, время тратить. Будем проводить вебинары исключительно на практику, которая, естественно, к теории будет привязана.
Мне точно так же могли бы сказать: «Какого хрена ты используешь на курсе то, что уже и в школе было, и до этого на другом курсе?» Использую, потому что это полезно, — единственный ответ. Так же делает и школа. Если поймём, что это не полезно, естественно, мы переделаем.
Ругали предыдущий набор: «На третьей ступени были люди со дна рейтинга, они сделали слабые дипломы». Студентам обидно, что, оказывается, необязательно стараться, чтобы пройти на следующую ступень. Всё равно позовут.
Я не могу вылезти из шкуры преподавателя, когда студент говорит, что необязательно стараться. Первое, что я хочу сказать: «Чувак, ты стараешься не для школы, ты стараешься для себя и только для себя».
Если ты учишься ради оценки, то ничего хорошего, скорее всего, не будет. Это всё равно, что школьников родители воспитывают, поощряя деньгами за пятёрку. Ничего вреднее и глупее придумать нельзя, потому что тогда целью становится оценка, а не знание или хорошо сделанная работа.
Получается, если ты списал, а тебе поставили пять, ты огромный молодец. Или, если тебя учительница любит и поставила тебе пять, ты тоже большой молодец. А если ты написал офигенное сочинение, но дура-русичка — антисемитка и просто идиотка — поставила тебе тройку, ты, получается, не молодец. Вот специально обостряю, но корни одни.
Успеваемость первой ступени, второй, третьей очень относительно связана. Мы часто видим синдром отличника, когда чувак хорошо учится, сдаёт тесты, тратит времени больше, чем однокурсники. Потом начинается практическая ступень, которая никак не связана по формату с первой, и выясняется, что на практике человек получает хуже отметки и скатывается. И это классно: ступени разные, они тренируют разные навыки. То, что отличники начинают учиться плохо на второй ступени и наоборот, это не связано с личными качествами человека.
То же касается диплома. Там столько факторов, которые влияют, сделаешь ты хорошо или нет. Главный фактор — это желание и упорство. Если его нет, даже если ты крутой, даже если ты умеешь делать руками, даже если ты хорошо закон-чил первую ступень, то ты ничего не сделаешь, ты не допустишься. И таких примеров очень много, к сожалению. Много классных ребят с классными проектами, которые просто не смогли дожать.
Важно понимать, что в этом и есть смысл третьей ступени. Самое главное, чему она учит, — как сделать проект. Лучше его сделать пофлексенным и неидеальным, чем офигенно провернуть какую-то часть и не выпустить продукт, как было в прошлом наборе.
Мне кажется, школа показывает жизненные ценности, то, что важно. Ты можешь быть крутым в каких-то вещах, загораться, делать офигенные штуки, а потом не выпустить проект. И всё. История тебя не запомнила, твои старания и то, чего ты промежуточно добился, оставили ноль следов во Вселенной. А тот, кто допёр до конца и выпустил проект, пусть даже и на три с плюсом, в каком-то смысле больший молодец. И молодец не с точки зрения, что Синельников так сказал, а в смысле, что такие люди двигают жизнь вперёд. Именно про это третья ступень: про умение добиваться результата через боль, кровь, пот, слёзы и адские согласования с арт-директором.
Даже если ты не согласен с арт-директором, даже если тебе не нравится, как он отвечает, сумей засунуть себе это в одно место и сделать. И это самое ценное качество
Это сейчас странно прозвучит: ты сам, Сёма, идеальный пример этого. Ты выпускаешь продукт. Не просто ты придумал: «А, сейчас возьму у всех интервью». Ты прошёл через все стадии, в том числе скучные, нудные, затратные, и выпустил продукт. У него может быть сколько угодно вещей, которые хочется улучшить. Но он есть, и он приносит конкретную пользу. Альтернатива была бы: ты десять интервью записал, три из них расшифровал, одно сверстал и опубликовал на Фейсбуке. Времени, сил ты потратил почти столько же, а выхлопа как бы и нет. Всё, 15 человек это бы увидели, больше никогда этот пост не всплывёт, никто его не найдёт. Конец истории.
Ты сделал продукт, который развивается. В этом самое главное — не знание, которое у тебя есть, а желание и упёртость. Если оно есть, если ты в правильной среде и у тебя правильные заводские настройки, ты допрёшь до офигенного результата. Может быть, чуть раньше, может быть, чуть позже, но неминуемо. Именно про это третья ступень.
То, что в последнем наборе качество работ хуже, не просто факт, мы об этом сами сказали. Мы совершенно не стесняемся этого, в этом нет вины школы, нет вины людей. Студенты с крутыми проектами сами слились. Кто-то вообще в последний день не смог дожать.
Полезен ли урок? Обидно ли школе в каком-то смысле? Конечно. Были два классных проекта, которые не вышли, потому что студенты не дожали. И это максимально честно, жёстко и больно. А люди с какими-то, может быть, простыми идеями, менее интересными проектами, они их доделали. При этом получили ниже оценки, что тоже чистая правда.
Это же всегда история не арт-директора, это личная история студента. У кого-то получилось, у кого-то нет — как это связано с тренером? Тем более, если он не менялся. Работ мало, а дожали бы два чувака, выпустили бы дипломы — было бы офигенно. То, что они не выпустили, ответственность исключительно чуваков, а не школы.
По-моему, Екатерина Мирошкина об этом много говорила. Я с ней тоже переписывался. Мне их аргументов не понять, искренне. Я могу понять, почему Катя хочет делать одна, а не в группе. Допустим. Но «Я не пойду, потому что в прошлый набор были слабые работы» — так ты пойди и будет суперработа тогда. Как на тебя влияет условный Вася Иванов, у которого что-то не получилось на прошлой третьей ступени? Этой корреляции нет вообще.
Я бы тоже хотел, чтобы тридцать первых студентов проходили на вторую ступень. Когда кто-то отказывается, мы приглашаем следующего. Поскольку рейтинг второй ступе-ни основывается на рейтинге первой, то шансов пройти дальше у него ещё меньше. Если он сам хочет пойти и видит в себе силы, мы его берём, учим, и прямой корреляции между результатом первой ступени и второй, третьей нет. Мы вполне допускаем, что человек с условного 40-го места может офигенно рвануть на второй ступени, попасть на третью и сделать классный диплом.
Часто у людей бывают обстоятельства, когда они идут со следующим набором: «я сейчас не могу», «рабочие проекты» и так далее. Болезни, к сожалению, случаются, и было не раз, не два и не пять, когда люди вынуждены по здоровью брать академические отпуска. Это жизнь.
Я сам замечал, что студенты школы ведут переговоры шаблонами по Кемпу. Чувствуется фальшь, сразу заметно искусственное травление лески. А Сергей Король как-то писал в «Мастерской» Ильяхова: «Регулярно общаюсь с заказчиками, которые такие: „Пытались обсудить задачу с выпускниками школы — поняли, что они зомби сраные“». Возможно, заказчики, которых Сергей цитировал, тоже об этом. Как считаешь?
Такая проблема действительно есть, и как преподаватель я думаю, что с этим можно сделать. Когда у студента меняется взгляд на то, как вести переговоры, когда он понимает, что переговоры — это дисциплина, у которой есть учебник и теория, это само по себе необычно. Если студент проникается идеями, которые я преподаю, и у него ещё мало своего опыта, он невольно попадает под влияние того, что узнал. В том числе конкретных оборотов, даже, может быть, интонации.
Я уверен, по мере того, как человек начинает этой системой пользоваться, сначала шаблонно, потом приобретает опыт и набивает руку, у него появляется свой стиль. Стиль переговоров, который в основе про пользу, но обёртка своя, и она не выглядит шаблонно. Точно так же, когда начинаешь учиться дизайну, ты сначала просто что-то копируешь, притом хреново. Потом ты начинаешь лучше копировать, потом начинаешь добавлять своё. Другого пути нет. Нельзя сразу делать дизайн с крутым авторским почерком. Так не бывает.
Конечно, я понимаю, как это может раздражать, если ты пообщался с десятью потенциальными подрядчиками, которые все говорят шаблонно и травят лески. Реально понимаю. Допустим, они не были в школе, и этого бы всего не знали. Были бы эти десять человек лучшими исполнителями? Мне кажется, не были бы. В каком-то смысле пусть лучше он попытается раскопать задачу, потравить леску и подумать о пользе шаблонно и неуклюже, чем он вообще не подумает об этом.
Конечно, мне бы хотелось, чтобы студенты не пользовались шаблонами, понимали эту проблему и старались её обойти. Но я также понимаю, что сделать это трудно, пока у тебя мало опыта. Когда мне студенты травят леску, я же тоже сразу это вижу. Мне иногда ржачно, но если я понимаю, что человек это искренне делает, то ноль претензий. Молодец, что постарался, пусть даже у тебя это получается неуклюже.
Не буду скрывать, когда тот же Король такие штуки бросает, конечно, мне немного обидно. Потому что никто не разбирает так подробно, как мы сейчас, и кажется, что мы тут зомбируем, что, естественно, полная чушь. Так можно сказать про любую систему образования — школа учит навыкам и установкам, которые гарантируют хороший результат. Ты должен научиться делать правильно и даже шаблонно, набить руку, чтобы потом мог отступить от этого. Это касается и переговоров. Ты научись травить леску заученными фразами, просто чтобы у тебя нейронные связи появились. Потом отточи так, чтобы было незаметно.